Содержание
Бортево́е пчеловодство, бо́ртничество (от слова «борть» — дупло дерева) — старейшая форма пчеловодства, при которой пчёлы живут в дуплах деревьев. Дупла могли быть естественными или по нескольку дупел выдалбливали в толстых деревьях на высоте от 4 до 15 м. Дупла могут также выдалбливаться в колодах, которые затем вешаются на стволах деревьев. Внутри дупел для укрепления сот создавались т. н. кресты, или снозы. Для отбора мёда использовались узкие длинные отверстия — должеи. Люди, занимающиеся бортничеством, именуются бортниками, или бортевиками [1] .
Содержание
На Руси [ править | править код ]
Бортничество было известно на Руси до XVII века и являлось тогда одной из важных отраслей её хозяйства. Особое развитие оно получило в лесах Приднепровья, Десны, Оки, Воронежа, Сосны и других рек, пограничных со степью [2] . Мёд и воск наряду с мехами служили главным предметом экспорта из Руси. В XI веке в Правде Ярослава говорилось: «А от двоих пчел на 12 лет приплода роев и старыми пчелами 200 и 50 и 6 роев…» [3] . Итальянский учёный Паоло Джовио в XVI веке пересказывает со слов российского посла Дмитрия Герасимова историю, похожую на байку, о том, как «один крестьянин из соседственного с ним селения, опустившись в дупло огромного дерева, увяз в меду по самое горло» [4] .
По мере освобождения площадей от леса и развития земледелия бортевое пчеловодство постепенно вытеснилось пасечным пчеловодством. После изобретения и развития рамочных ульев, бортевое пчеловодство не в состоянии конкурировать с пасечным из-за трудоемкости изготовления бортьев и меньшей продуктивности. Так уже в начале XVI века леса вокруг Москвы были основательно вырублены, и Сигизмунд Герберштейн заметил, что «в московской области не найти мёду» [5] .
В Башкортостане [ править | править код ]
В наше время бортевые деревья с дикими среднерусскими лесными пчёлами сохранились лишь в Бурзянском заповеднике Башкирии (ныне — заповедник Шульган-Таш). Развитию бортничества в Башкирии способствовали особые природные условия — обилие липовых и кленовых лесов, источника массовых медосборов. К тому же местное население занималось в основном кочевым скотоводством, охотой и сбором мёда, долгое время оставляя леса нетронутыми. Массовая распашка земель и сведение лесов в Башкирии начались лишь во второй половине XIX века. Нетронутые леса сохранились в глухих и почти бездорожных отрогах Уральских гор. Именно здесь в 1958 году природная зона обитания тёмной лесной пчелы была объявлена заповедной [2] .
Вот как российский журналист Василий Песков, непосредственно познакомившийся с этим древним промыслом, описывал процесс подготовки борти:
Сосна должна быть достаточно толстой (около метра диаметром)… Долбится борть на высоте от шести до двенадцати метров. Сначала бортник вырезает в дереве неширокую щель и потом уже специальными инструментами выбирает дупло высотою около метра, довольно просторное, но не грозящее дереву переломом. Внутренность борти тщательно зачищается … Леток для пчелы прорубается сбоку, а щель закрывают деревянной заслонкой… После этого борть оставляют сушиться. И только через два года её можно готовить к заселению пчёлами [2] .
Бортевая тёмная лесная пчела Apis mellifera mellifera [ править | править код ]
Эволюция [ править | править код ]
Тёмная лесная пчела Apis mellifera mellifera — уникальный подвид медоносной пчелы Apis mellifera, эволюционно приспособленный к жизни в условиях континентального климата Северной Евразии с длительными холодными зимами. На современном этапе развития пчеловодства пчелы этого подвида сохранились лишь в немногочисленных изолятах в виде небольших островков в Евразии. Самые многочисленные массивы темной лесной пчелы в Евразии имеются в России: около 300000 слабо затронутых стихийной гибридизацией семей в Республике Башкортостан на Южном Урале, около 200000 семей в Пермском крае на Среднем Урале [6] [7] (Ильясов и др., 2006) и около 250000 семей в Республике Татарстан в Поволжье [8] . Есть сведения о сохранении значительных массивов темной лесной пчелы в Республике Удмуртия, Кировской области и Алтайском крае [9] [10] [11] (Ильясов и др., 2007a, Брандорф и др., 2012). Примерно 99 % семей тёмной лесной пчелы на Южном Урале содержится в рамочных ульях и около 1 % обитает в лесах в естественных и искусственных (бортях и колодах) дуплах в стволах деревьев, преимущественно в Бурзянском районе Республики Башкортостан. Эволюция тёмной лесной пчелы здесь проходила совместно с липой сердцевидной Tilia cordata, поэтому их основной уникальный медосбор формируется во время цветения липы [12] .
Генофонд [ править | править код ]
Сотрудники лаборатории биохимии адаптивности насекомых Института биохимии и генетики Уфимского научного центра РАН уже около 20 лет занимаются мониторингом генофонда популяций башкирской пчелы и бурзянской бортевой пчелы на основе полиморфизма локуса COI-COII мтДНК и 9 микросателлитных локусов ap243, 4a110, a24, a8, a43,a113, a88, ap049, a28 яДНК. Многолетние генетические исследования подтверждают сохранение чистоты генофонда бурзянской бортевой пчелы до настоящего времени и её принадлежность к подвиду A. m. mellifera [13] [14] [15] (Ильясов и др., 2007b). Бурзянская бортевая пчела A. m. mellifera представляет большой интерес для пчеловодов и учёных всего мира, так как по ней можно сделать реконструкцию естественной истории пчел. В 2011 году на основании заявки НИИ пчеловодства и государственного заповедника «Шульган-Таш» пчелы этой популяции выделены как селекционное достижение в отдельный породный тип «Бурзянская бортевая пчела», который успешно прошёл экспертизу в Государственной комиссии Российской Федерации по испытанию и охране селекционных достижений и внесён (патент № 5956 от 14.06.2011 г.) в государственный реестр [12] .
История [ править | править код ]
Бортничество на Южном Урале, судя по артефактам, обнаруженным в могильнике бахмутинской культуры вблизи г. Бирска, зародилось не позднее 5-6 веков нашей эры в среде местных финно-угорских племен. Позднее его переняли предки башкир, ассимилировавшие и вытеснившие отсюда бахмутинцев. Этот промысел не мог возникнуть без инструментов из железа. Он представлял собой систему накапливаемых многими поколениями бортников навыков по устройству искусственных дупел в стоящих на корню крупных растущих и сухостойных деревьях и привлечению в них пчелиных семей с целью получения бортевого меда [16] . Башкирское бортничество достигло расцвета в 18 веке, оно развивалось дольше, чем в Германии, Польше, Литве, Белоруссии и центральных регионах России, отличается более совершенным, удобным и надёжным набором инструментов и приспособлений. Имея особенные права вотчинного землевладения, башкиры могли не выполнять требования нормативных документов Лесной службы России, в 1882 году запретивших бортничество в казённых лесах, как источник лесных пожаров. По мере сведения лесов и разрушения культурных традиций пришлым населением в 19 веке башкирские бортевики освоили колодное пчеловодство. Колоды — такие же искусственные дупла, но только в обрубках древесных стволов, которые могли устанавливаться как на подставках на земле, так и подвешиваться высоко на деревьях [17] . Деревья с бортями и колодами у башкир считались собственностью и отмечались тамгами — отличительными знаками родовой принадлежности. Каждый пчеловод хорошо знал свой знак и не посягал на собственность других. Борти традиционно переходили по наследству от отца к детям. Тамги родных братьев в целом были похожи друг на друга и отличались присоединением к основному знаку семьи новых элементов, младший сын наследовал тамгу отца без дополнений [18] . Во второй половине 20 века у башкирских пчеловодов появились первые разборные ульи, которые дали начало современному пчеловодству. Несмотря на большую трудоемкость и невысокую продуктивность, бортевое пчеловодство в отдалённых местах Южного Урала при этом сохранялось. Обслуживание бортевых пчел требует работы на высоте до 16 метров, а сами борти порою располагаются вдали от населённых пунктов, и пчеловоду часто приходится преодолевать на лошади расстояние до 40—50 км в день [18] .
Особенности бортевого пчеловодства [ править | править код ]
Инструменты, используемые башкирскими бортевиками в основном кустарного производства, и сходны с аналогичными инструментами из других стран. Уникальными инструментами башкирских бортевых пчеловодов являются «кирам» — плетёный кожаный ремень длиной до 5 м для влезания на дерево, и «лянге» — небольшая переносная платформа — подставка для ног, закрепляемая на стволе верёвкой [17] . В прошлые века, когда в лесах хватало «дичков» — семей пчел в естественных дуплах, башкиры, как и их коллеги по промыслу из иных мест, осенью забирали весь мед из бортей, а пчелы, оставшиеся без запасов, погибали. Весной пчеловоды производили осмотр, чистку и подготавливали борти к новому заселению. Дикие рои заселяли часть оснащённых искусственных дупел, отстраивали соты и начинали собирать мед. Подобная роебойная система бортничества сохранялась до 19-го века, а местами — до 50-х годов прошлого столетия. Преимуществами такой системы было то, что соты обновлялись каждый год, дупла меньше гнили, а пчелы реже болели, размеры их тела не уменьшались, не происходило инбридинга и вырождения. Когда численность «дичков» повсеместно резко сократилась, пчеловоды были вынуждены бережнее относиться к бортевым пчелам и оставлять лучшим из них достаточное для зимовки количество меда, в результате чего пчелиные семьи получили возможность длительно (до 18—25 лет!) обитать в своих жилищах [16] . При этом бортевики научились обновлять соты гнезда, но срок службы дупел сократился. Подобная более совершенная технология именуется бортевым пчеловодством, а представителей усовершенствованного промысла называют бортевиками. Бортевые пчелы имеют много естественных врагов, которые ослабляют семьи и приводят их к гибели, таких как бурый медведь Ursus arctos, куница лесная Martes martes, мышь лесная Apodemus uralensis, большой пестрый дятел Dendrocopos major, золотистая щурка Merops apiaster, большая восковая моль Galleria mellonella, шершень обыкновенный Vespa crabro, рыжий лесной муравей Formica rufa, оса рыжая Dolichovespula rufa. Большой вред бурзянским пчелам наносят и современные болезни пчел, такие как варроатоз Varroa destructor, нозематоз Nosema apis, аскосфероз Ascosphaera apis, американский гнилец Paenibacillus larvae и европейский гнилец Melissococcus pluton, которые в ульях проявляются сильнее, чем в бортях [19] [20] . Динамика численности бортевых пчелиных семей отличается ярко выраженной цикличностью с перепадами в 5—10 раз и средней обратной связью с солнечной активностью [16] .
Биосфера [ править | править код ]
В настоящее время тёмные лесные пчелы, обитающие в бортях, колодах и естественных дуплах, сохранились на Южном Урале в государственном заповеднике «Шульган-Таш» площадью 22 тыс. га (создан в 1958 году), региональном природном заказнике «Алтын Солок» площадью 90 тыс. га (учреждён в 1997 году) и национальном парке «Башкирия» площадью 82 тыс. га (образован в 1986 году) [21] . В конце 2014 года в период очередной популяционной депрессии на территории заповедника, заказника и национального парка имелось более 1200 деревьев с бортями и колодами, из которых было заселено около 300 искусственных дупел. Примерно 4 тыс. пчелиных семей бурзянской популяции в этой зоне содержится на пасеках с рамочными ульями, а в естественных дуплах по данным экстраполяции учётных материалов обитает 200—400 «дичков». В 2012 году перечисленные особо охраняемые природные территории вместе с рядом иных получили статус комплексного биосферного резервата ЮНЕСКО «Башкирский Урал» общей площадью 346 тыс. га, а региональный заказник «Алтын Солок» стал реально охраняться Минэкологией Республики Башкортостан. В настоящее время с целью сохранения бурзянской бортевой пчелы и в рамках развития резервата планируется расширение территории заповедника «Шульган-Таш» в северо-западном направлении за счёт неосвоенной территории в междуречье рек Нугуш и Урюк [22] [23] . Сотрудники заповедника «Шульган-Таш», заказника «Алтын Солок» и национального парка «Башкирия» совместно с местными пчеловодами постоянно проводят мероприятия по оптимизации численности и селекционную работу по повышению иммунитета, зимостойкости и продуктивности семей бурзянской бортевой пчелы, распространению опыта бортевого пчеловодства. Такая политика государственных природоохранных учреждений позволяет сохранять уникальную популяцию бортевых пчел — изолят A. m. mellifera в Евразии в условиях новых угроз стихийной гибридизации и разрушения мест обитания [23] [12] .
С начала существования основной задачей человека являлось обеспечение себя и семьи питанием. Мед всегда считался ценнейшим продуктом. До появления культурного пчеловодства добыванием меда диких пчел занимались бортники. Бортничество на Руси — древнейший народный промысел.
Бортничество на Руси
История возникновения
Мед дикой пчелы необычайно полезен и вкусен. Еще в древности, найденный в дуплах лесных деревьев, он считался особым лакомством. Однако его добывание было небезопасно для человека, т. к. существовала вероятность падения с деревьев или нападения разозленного роя пчел. Их многократные укусы приводили к гибели. Также и для диких пчел это несло разорение и гибель без накопленных запасов меда.
Со временем человек стал задумываться о том, как организовать такой медосбор вблизи своего жилища для постоянного получения этого продукта. Так постепенно появилось бортничество древних славян — промысел, заключающийся в искусственном создании жилища для пчел, чтобы собирать мед и воск.
Термин бортничество упоминается еще в летописях древней Руси с X века, а выделение бортничества в самостоятельный вид хозяйственной деятельности и его популяризация пришлась на XI-XV века.
Что такое бортничество
Бортничество — занятие, связанное с разведением диких пчёл, история которого насчитывает не одно столетие. Люди, которые им занимались, назывались бортникими или бортовиками, а самые первые сооружения для разведения пчел — бортями.
Внешний вид бортей представлял собой деревянные колоды с искусственными дуплами, специально выдолбленными руками человека. Для их создания применяли 3 способа:
- Делали дупло в выбранном дереве в лесу и подселяли семью пчел.
- Выпиливали часть дерева с готовым дуплом и роем пчел, найденным в лесу, затем устанавливали в выбранном месте: на опушке леса, хорошо освещенных полянах.
- Выдалбливали дупло самостоятельно в части ствола и так же перемещали либо ближе к жилищу, либо в наиболее благоприятное для этого место.
Борти устанавливали на дереве на высоте не ниже 6 м, чтобы они не разорялись дикими животными, в горизонтальном либо вертикальном положении. С обратной стороны дупла проделывали отверстия, чтобы было удобней забирать мед, и закрывали его крышкой — должеей. Внутри делали приспособления для укрепления сот.
Занятие бортничеством было нелегким, требовало определенных навыков, силы и сноровки, ведь борти располагались высоко, достать оттуда мед было нелегко. Для подъема на дерево изобретали всякие приспособления. В арсенале у бортника всегда был специальный топорик, длинная веревка — лезиво и кожаный ремень. Кроме того, необходимо было охранять их от медведей и других диких зверей, делая всевозможные ловушки, пугала и капканы.
Бортники считались уважаемыми людьми: сильными, выносливыми и смелыми. Они хорошо разбирались в травах и много знали о диких пчелах, их поведении, особенностях медосбора, а также о лечебных свойствах меда и воска. Им даже приписывали качества знахарей за умение готовить лекарства на основе этих целебных продуктов.
Деревянные колоды с искусственными дуплами
Современное бортничество
С развитием производства сахара бортничество постепенно утратило экономическое значение. Этому способствовало и увеличение масштабов вырубки лесов. К концу XVIII все большее распространение получило содержания ульев в колодах, сделанных по принципу бортей. Они отличались тем, что имели крышку сверху и устанавливались в ряд на землю на специально вырубленных в лесу полянах — посеках. Это слово со временем стало употребляться в пчеловодстве как «пасека».
Колодочное пчеловодство стало переходным этапом к современной системе разведения пчел в разборных ульях с использованием рамок. Такая конструкция максимально удобна и позволяет более внимательно и глубоко изучить жизнь пчел, управлять ею, учитывая их потребности и повадки. Также это позволило увеличить объемы получаемых продуктов пчеловодства.
Бортничество в Башкирии
Хоть словарь русского языка и трактует бортничество как примитивный метод добывания меда, это понятие не утратило своего значения и сейчас. В Башкирии этот промысел древних пчеловодов вышел на промышленный уровень и является одним из ведущих современных отраслей в республике. В истории упоминание о башкирском меде встречается еще в 992 году в рукописях арабов. Предпосылками для этого служили несколько факторов:
- наличие больших массивов нетронутых лесов с медоносными породами деревьев: липой, кленом;
- сохранение уникального вида башкирской дикой пчелы, которая крупнее обычной, более вынослива и устойчива к холодным зимним температурам с содержанием в выделяемом меде большого количества полезных веществ;
- сложившиеся вековые традиции пчеловодства и потомственные пасечники высокой квалификации;
- востребовательность башкирского меда на современном рынке.
Бортничеством в Башкирии занимаются в заповедной зоне Шульган-Таш Бурзянского района, на территории которого функционируют как научные государственные, так и частные пчелофермы. Наряду с производством меда они занимаются получением продуктов пчеловодства: воска, прополиса, перги, маточного молочка, усовершенствованием существующих видов пчел.
Сегодня в республике созданы условия для популяризации бортевого пчеловодства, разработана законодательная база для экономического стимулирования хозяйств, направленная на увеличение количества пчелосемей, улучшение экологической обстановки и охране природных зон, где обитает уникальная медоносная пчела.
Бортничество
Важной отраслью хозяйства Руси в XIII-XV вв., как и в более древние времена, оставалось бортничество. В самых различных письменных источниках встречаются термины, связанные с этим промыслом: "борть", "земля бортная", "бортные ухожаи", "леса бортные", "пни дубовые бортные", "борти дубовые", "бортища", вотчина "бортная", "стан бортной", деревня и села "бортные", – "бортники", "старосты бортные", глагол "бортничать"; упоминаются мед, пчелы, "медовары" ( ПСРЛ, т. III, стр. 143; т. VI, стр. 100; т. VII, стр. 207; т. VIII, стр. 198; т. XI, стр. 129; т. XII, стр. 188; т. XXV, стр. 173, 323; ПЛ, вып. I, стр. 84; вып. II, стр. 124, 132, 164, 187, 189, 191, 195, 196, 198-200, 208, 214; Сб. Муханова, № 11; ГВНиП, № 2-3, 6, 9, 10, 14-15, 19, 22, 26, 37, 63, 70, 77, 80, 105, 122, 336, 345; ДДГ, № 1-4, 12, 17, 20-22, 29, 61, 71, 84-85, 89; АФЗХ, т. I, № 1, 76, 124 146-148, 163, 200, 213-215, 235-236, 238; АСЭИ, т. I, № 11, 95, 106, 155, 193, 195, 246, 333, 340, 560, 597, 609, 610, 615; т. II, № 340, 342-343, 346-347, 352, 854-355, 387, 395, 399, 417, 451, 460, 466, 474, 477, 486, 496; т. III, № 13, 21, 23, Е8-29, 34, 38, 48а-50, 53а, 89, 105, 116-117, 208-209, 230, 294-295, 302, 311, 814-315, 318-319, 322, 323а-325, 328-329, 334, 345-346, 352, 354-355, 364, 366-367, 469, 485, 487-490, 494-495, 500, 502; ПДС, стр. 25, 112, 113; Сб. РИО, т. 35. № 21, 75, 84; ПРП, вып. 2, стр. 299, 301; см. эти термины в новгородских писцовых книгах – Г. Е. Кочин. Материалы. стр. 32, 186-187, 290; Троицкий обиходник, стр. 16-20; А. В. Арциховский. УК. соч. ВИ, 1955, № 2, стр. 66; БИПР, т. I, стр. 31, 58, 109; новгородские берестяные грамоты № 61, 129, 136, 184, 254, 390; Л. М. Марасинова. УК. соч., стр. 51, 53, 54, 72.). Все эти и другие подобные свидетельства существования бортничества указывают на большую распространенность этого промысла во второй половине XIII-XV в. на Руси (включая Новгородскую и Псковскую земли). Разумеется, речь идет о тех районах, где природные условия позволяли заниматься бортничеством. Например, нами не обнаружено никаких известий о занятиях бортничеством в Белозерском и Вологодском уездах. Правда, в Белозерской таможенной грамоте мед упомянут, но лишь в числе товаров, которые "купит", а не "привезет" на торг, "белозерець городской человек" ( АСЭИ, т. III, № 23.).
Бортничество давало мед, который заменял в те времена сахар. В "Троицком обиходнике" мед упоминается в качестве сладкой приправы к блинам и каше ( УК. изд., стр. 19, 20.). Впрочем, в то время сахар был уже известен на Руси ( См. И. И. Срезневский. Материалы. т. III, стб. 264.).
Из меда приготовляли напитки. Источники упоминают "мед" различных видов: "белый", "обарный", "пресный", "сыченый", а также "сыту" ( ПЛ, вып. II, стр. 189, 191, 195, 214; Сб. Муханова, № 11 (мед пресный); ГВНиП, № 336; АФЗХ, ч. I, № 213-215; РИБ, т. 35, № 21 (погребной), 75, 84; Троицкий обиходник, стр. 19.).
Другой продукт бортничества – воск ( ГВНиП, № 41, 336; Сб. РИО, т. 35, № 7, И; Житие Сергия Радонежского, стр. 4; БИПР, т. I, стр. 31; новгородские берестяные грамоты № 129, 184, 254.) употребляли главным образом для изготовления свечей, которые неоднократно упоминаются в источниках ( См., напр., ПСРЛ, т. XXV, стр. 145, 166, 180, 190, 196, 230, 254.). Древнерусская толстая и длинная свеча с витым узором впервые найдена при раскопках в Новгороде ( См. А. В. Арциховский. УК. соч. ВИ, 1953, № 1, стр. 119.). Воск, по-видимому, так же, как и в более позднее время, использовали для вощения ниток, приготовления пластырей и мазей; воск со смолой служил в качестве замазки для посуды и лодок и т. д. ( См. А. Сержпутовский. Бортничество в Белоруссии. "Материалы по этнографии России", т. II. СПб., 1914, стр. 31-32.). Воск в виде желтых кругов изображен на миниатюрах ( См. А. В. Арциховский. Древнерусские миниатюры как исторический источник, стр. 27.), "круги воску" упоминаются в письменных источниках ( ГВНиП, № 336.). "Катание" свечей из воска изображено на одной из миниатюр "жития" Сергия Радонежского ( Житие. Сергия Радонежского, литографированное издание, л. 120; А. В. Арциховский, Древнерусские миниатюры как исторический источник, стр. 189-190.), иллюстрирующей текст о том, что Сергий кутью "варяше и свечи скаше" ( Житие Сергия Радонежского, стр. 84, 79; ПСРЛ, т. XI, стр. 138.). Об обработке воска на, Руси того времени в источниках мало данных. Этот вопрос рассмотрен А. Л. Хорошкевич ( См. А. Л. Хорошкевич. УК. соч., стр. 136-141.).
О значительном месте бортничества в хозяйстве Руси свидетельствует развитая терминология, связанная с этим промыслом. Кроме названных терминов, в источниках встречаются: пчелиная "матка" ("яко пчелы к матце") ( ПСРЛ, изд. 2-е, т. II, стб. 777.), "рой" ("аки рою пчелину", "рои с медом") ( ПСРЛ, т. XVI, стб. 199; ПРП, вып. 1, стр. 209.), "вощина" – восковая ячейка в улье ( См. И. И. Срезневский. Материалы. т. I, стб. 309.), "соты" ( ПСРЛ, т. IV, вып. 2, стр. 361, 363.) ("пчелы. сот сплетая", "обидоша мя, яко пчелы сот"). Известен был и термин "трутень" ("троут"). В одном памятнике XIV в. говорится: ". яко же троут троуд бъчелин яст". Термин "трутень" употреблялся и в более ранние времена ( См. И. И. Срезневский. Материалы. т. III, стб. 1013 – под словами "трутъ" и "трутьнь".). В одном акте конца XV в. встречено прозвище "Трутень" ( АФЗХ, ч. I, № 259.). Время сбора меда обозначалось словом "медолаз" ( НПК, т. III, стб. 5. См. В. А. Мальм. УК. соч., стр. 132.). Трудолюбивая пчела издавна была одним из любимых и традиционных художественных образов древнерусских книжников ( ПСРЛ, т. IV, вып. 2, стр. 361, 363; "Слово Даниила Заточника". стр. 32, 33, 59, 83, 90, 101, 104.).
Общеизвестно то большое значение, которое имели мед и особенно воск в торговле Руси с Западом, главным образом через Новгород и Псков ( Сб. Муханова, № 27, 30; ГВНиП, № 41, 336; Сб. РИО, т. 35; № 7, 11; БИПР, т. I, стр. 31. Обстоятельное освещение вопроса об экспорте воска из Руси на Запад см. у А. Л. Хорошкевич (ук. соч., стр. 121-124).). Есть сведения о торговле медом и на внутреннем рынке ( ПЛ, вып. II, стр. 164, 200; АСЭИ, т. III, № 231; ПРП, вып. 2, стр. 301. О ввозе меда (напитка) из-за рубежа см. А. Л. Хорошкевич. УК. соч., стр. 323-329.).
‘Катание’ свечей из воска. Миниатюра конца XVI – начала XVII в. (ГБЛ, ф. 304, № 8663, л. 123).
Объектом эксплуатации при бортном промысле были бортные деревья: дуб, сосна, липа ( См. А. Сержпутовский. УК. соч., стр. 20.). Обычно в источниках упоминаются дубовые борти, но в одном акте (около 1503-1504 гг. ) говорится о бортных соснах ( АСЭИ, т. III, № 469.). Бортные сосны упоминаются и в более поздних источниках ( См. Н. П. Лихачев. УК. соч., вып. II, № VII (1529 г.)). Для устройства искусственных бортей могли также употребляться вязы, тополи, ветлы ( См. А. Сержпутовский. УК. соч., стр. 20; В. А. Мальм. УК. соч., стр. 131.).
Бортничество XIII-XV вв. (а, возможно и более раннего времени) неправильно представлять как простое собирательство меда, без каких-либо особых орудий и приспособлений. Как показывают этнографические материалы конца XIX в., относящиеся к территории Белоруссии, например, для того, чтобы добраться до борти, находящейся высоко на толстом и гладком дереве, требовалось применять специальное устройство в виде "люльки", подвешенной с помощью длинной веревки к дереву. Сам процесс извлечения меда был достаточно сложным: для его выемки необходимо сделать отверстие при помощи бурава, тонкой пилы и долота. Поскольку готовые дупла редко удобны для пчел, издавна, как полагает А. Сержпутовский, делали искусственные борти и в виде искусственных дупел на стоящих деревьях, и в виде колод, которые поднимались на деревья специальными воротами и лебедками. Колоды-борти поднимали высоко на дерево, потому что пчелы не любят жить низко, а также чтобы уберечь мед от медведей. Поднятые на дерево борти устанавливали на сучьях или на специальных полатях, покрывали берестой и лубом от дождя и снега. Для защиты от медведей привешивали на веревках чурбаны с острыми сучьями, а внизу у дерева набивали колья. В ствол дерева вбивали острые ножи, полати усаживали длинными гвоздями. Для отпугивания медведей, а также птиц применяли пугала, трещетки, колокольчики и т. д. ( См. А. Сержпутовский. УК. соч., стр. 19-21.).
В источниках очень мало сведений, чтобы с достаточной полнотой осветить уровень и технику бортного промысла на Руси во второй половине XIII-XV в. Но кое-какие данные все же есть. В древнерусской "Повести" о введении в Муроме христианства упоминаются "ременная плетения древолазная", применявшиеся, очевидно, при бортном промысле ( История культуры древней Руси, т. I, стр. 76-77; В. А. Мальм. УК. соч., стр. 135.). О том, что борти могли находиться высоко и за медом приходилось "лести на древо в высоту", говорится в "Повести о Петре и Февронии". "Аще ли кто урвется, сеи живота гонзнет", – подчеркивает эта повесть опасность бортного промысла ( Русские повести XV-XVI веков, стр. 110.). Случаи, когда кто-нибудь "з древа убьется" предусматриваются в ряде документов того времени ( ААЭ, т. I, № 144; АФЗХ, ч. II, № 25; АСЭИ, т. II, № 109; т. III, № 23.). По-видимому, в них речь идет также и о падении с бортного дерева.
Торговля хлебом и медом в Новгороде. Миниатюра XVI в. (ГПБ, F. IV. 233, л. 285 об.).
Основным орудием бортного промысла были, очевидно, топор, специальный нож для вырезывания меда ("медорезка"), древолазные шипы. И медорезки и древолазные шипы известны по археологическим находкам ( См. В. А. Мальм. УК. соч., стр. 133, 135; М. Г. Рабинович. УК. соч. КСИИМК, вып. XXXVIII, стр. 51; В. В. Седов. УК. соч. МИА, № 92, стр. 138, 141.). В конце XIX в. в Белоруссии, кроме того, применяли бурав, долото, скобель, молоток (типа киянки), пешню и т. д. ( См. А. Сержпутовский. УК. соч., стр. 20 (рис. 7).). В двух псковских актах (первой половины XIV и XV в. ( ГВНиП, № 345; Л. М. Марасинова. УК. соч., стр. 51.)) встречается слово "пешня". Поскольку в обоих текстах "пешня" упомянута вместе с "бортью", возможно предположить, что речь идет об орудии бортного промысла.
В XIV-XV вв. производилась и какая-то особая обработка естественных бортей и даже изготовлялись искусственные борти.
Так, в одной псковской купчей грамоте первой половины XIV в. упоминается "борть стародетъ и новодетъ" ( Л. М. Марасинова. УК. соч., стр. 51. Ср. "Борть детая значит дерево выдолбленное; борть недетая – дерево, к которому прикреплен улей" (по Н. Горбачевскому. Цит. по статье В. Н. Вакурова "Из истории русской промысловой лексики. ". ВМУ, и-фс, 1959, № 4, стр. 187).). Жалованная грамота звенигородского князя Юрия Дмитриевича, выданная им в 1404 г. Савво-Сторожевскому монастырю, сообщает о бортнике А. Телицыне, который "борти манастырскии делаеть" ( АСЭИ, т. III, № 53а.). О какой-то обработке деревьев в Суздальском уезде говорится и в правой грамоте 1453-1462 гг.: ". бортники старые боръти ходят, а новые боръти делают" ( АСЭИ, т. II, № 496.). О том же сказано в записи 1462-1505 гг. относительно бортного леса Троице-Сергиева монастыря: ". а дерев выделано бортей и старых и новых полторы тысячи" ( АСЭИ, т. I, № 333. О "делании" бортей см. еще НПК, т. 71, стб. 642 и 647: т. III, стб. 6.). В писцовой книге Шелонской пятины говорится также: "39 бортей со пчелами, а дели 351 древо" ( НПК, т. V, стб. 409, 426.). Может быть, и здесь речь идет о деревьях, приготовляемых под бортный промысел.
В духовной грамоте 1392-1427 гг. П. Строева вместо "бортей" или бортных деревьев упомянуты "трое пчел" (три улья пчел?) ( АСЭИ, т. I, № 11.). "Да в том же ухожае борти ему собе и иные делать и кузовы ставити", – читаем в писцовой книге Водской пятины ( НПК, т. III, стб. 6.). По определению В. И. Даля, "кузов" – это "плетеный либо гнутый, лубочный улей, вешаемый вместо борта на деревья" ( В. Даль. Толковый словарь живого великорусского языка, т. II, стр. 213.). Впрочем, новгородские писцовые книги конца XV в. знают и термин "улей" (пчелы "улейные", мед "улейный" ( НПК, т. I, стб. 798; т. II, стб. 302, 304, 312, 744, 755, 757, 762-764, 766, 782, 785.)). "Множество. пчел во улии" упоминается в "житии" Андрея Юродивого ( См. И. И. Срезневский. Материалы. т. III, стб. 1195.) (это "житие" известно в списках XV и XVI вв.).
По-видимому, техника бортного промысла на Руси зависела от местных условий (например, от наличия достаточного числа естественных бортей). Не исключено, что кое-где уже существовало пасечное пчеловодство. А. Кампензе в начале XVI в. писал, что в "Московии" "поселяне. держат домашних пчел близ своих жилищ и передают в виде наследства из рода в род" ( БИПР, т. I, стр. 31. Об изготовлении искусственных бортей и существовании улейного пчеловодства см. еще В. А. Мальм. УК. соч., стр. 131 -132; А. Л. Хорошкевич. УК. соч., стр. 128-129.).
О пасеках неоднократно (с 1400 г.) говорится в актах, относящихся к южной и западной России ( АЮЗР, т. I, № 6, 10, 15, 19, 20, 24, 25 (1400-1446 гг.).). В этих актах упоминаются "колоды меду" ( АЮЗР, т. I, № 29.), поэтому возможно, что указания на "колоды", "колодья" в других источниках также следует рассматривать как связанные с бортным делом. Так же, вероятно, надо трактовать и специальные упоминания в этих актах "пней" ( ПЛ, вып. II, стр. 208; ГВНиП, № 105.) и "дубья" (ср.: "што на тех землях. дубье, и чашник мой и староста бортной в то ся дубье.. не вступают") ( АСЭИ, т. I, № 133. Ср. также АСЭИ, т. II, № 395.).
На значительные масштабы бортного дела в отдельных феодальных вотчинах указывает запись 1462-1505 гг. о наличии в одном из владений Троице-Сергиева монастыря 1500 бортных деревьев ( АСЭИ т 1 № 333.). Об этом же свидетельствует существование в феодальных хозяйствах особых "бортников" (специалистов или организаторов этого промысла), целых "бортных" деревень, сел и "вотчин", даже "станов", а также должностей "сытников", "медоваров", "подвозников медовых", "подлазников" (от "подлазить" – вырезывать мед из борти, улья), "чашника" и особого "чашничего пути" (у великих князей) ( Сб. Муханова, № 29; ГВНиП, № 2-3, 6, 9-10, 14-15, 19, 22, 26, 115, 174, 281, 292, 293; ДДГ, № 2, 8, 12, 17, 21, 29, 55, 61, 64, 65, 67, 84; АФЗХ. ч. I, № 213-215; ч. II, № 2, 35; АСЭИ, т. I, № 133, 246, 448, 612, 615, 647; т. II, № 109, 361, 381, 395, 417, 466, 496; т. III, № 53а, 84, 89, 118, 158, 319, 322, 324, 325, 328, 334, 352-354; см. также НПК, т. I, стб. 642; т. III, стб. 2; т. V, стб. 302.).
По данным наших источников, бортники по социальной принадлежности могли быть и вольными слугами, и холопами, и крестьянами ( ДДГ, № 1, 4, 17; АФЗХ, ч. I, № 213-215; АСЭИ, т. I, № 612; т. II, N° 466, 496; т. III, № 328.).
Эти данные позволяют также предположить, что бортничество выделялось в специальную отрасль хозяйств ( См. Л. В. Черепнин. Образование Русского централизованного государства. стр. 297-299.). Но процесс этот остался незавершенным, так как и население не "бортных" поселений феодалы достаточно широко привлекали к несению повинностей, связанных с бортничеством.
По источникам известно об "оброке медовом", "меде оброчном", издольном оброке медом, о "медоварах" (очевидно, сборщиках оброка медом), каких-то платежах – "медовом" и "поддубном", о привлечении княжескими бортниками крестьян к бортному "делу", об обязанности населения давать бортникам "кормы" и "подводы" ( ГВНиП, № 2, 6, 9, 14-15, 19, 22, 26; ДДГ, № 1 и 4; АФЗХ, ч. I, № 213-215; АСЭИ, т. II, № 395, 466; т. III, № 116 и 117, 302; Г. Е. Кочин. Сельское хозяйство. стр. 296-297.).